Elder Mother — английский вариант написания названия Бузинной матушки

Hyldemoer — датский вариант написания названия Бузинной матушки

Old Girl — вариант названия бузинной матушки в Линкольншире, буквально «старушка» или «бабуля»

Old Lady — вариант названия бузинной матушки в Линкольншире, буквально «старуха» или «старая дама»

Бузинная госпожа — вариант русского названия бузинной матушки в переводе Степана Печкина

Старуха-бузина — вариант русского названия бузинной матушки в переводе Николая Горелова

В фольклоре Скандинавии и Британии дух-хранитель бузины, нещадно мстящий за порчу своего дерева без спроса.

бм1

Из всех преданий о волшебных деревьях Англии традиция, связанная с бузиной, оказалась наиболее долговечной. Бузина ассоциировалась с ведьмами, иногда с феями, а порой жила самостоятельной жизнью, как дриады или богини. Цветы и плоды бузины использовались для вина, ветвями отгоняли мух, считалось, что добрые феи укрывались под бузиной от ведьм и злых духов. С другой стороны, в Оксфордшире и центральных графствах существовало поверье, будто в бузину превращаются ведьмы и, если срубить ветку, дерево будет кровоточить. Ведьма из Роллрайт-Стоуна, согласно легенде, могла принимать вид бузины. Рассказывают множество историй о несчастьях, постигших людей, которые осмелились срубить священный колючий кустарник. Считалось, что некоторые деревья населены феями, а другие — демонами; если два колючих куста и куст бузины росли близко друг к другу, значит, в них обитали три злых духа.

Крестьянин, попытавшийся срубить ветку священной бузины, нависавшую над священным колодцем, накликал беду на свою голову. Он сделал три попытки; дважды останавливался, потому что ему чудилось, будто горит его дом, но убеждался, что это лишь наваждение. В третий раз он решил не поддаваться, срубил ветку и понёс её домой, но тут обнаружил на месте своей хижины пепелище. Этот крестьянин пренебрёг предостережением.

Wood-Martin W. Traces of the Elder Faiths of Ireland. 2 vols. London, 1902

Сейчас мало кто верит в эти предания, однако они всё ещё бытуют среди крестьян в сельской глубинке. Миссис Гатч в пятом томе «Сельского фольклора» цитирует доклад, который Р.М.Хинли сделал в «Викинг-клубе» в 1901 году:

Hearing one day that a baby in a cottage close to my own house was ill, I went across to see what was the matter. Baby appeared right enough, and I said so; but its mother promptly explained. It were all along of my maister’s thick ‘ed; it were in this how: T’ rocker cummed off t’ cradle, an’ he hedn’t no more gumption than to mak’ a new ‘un out on illerwood without axing the Old Lady’s leave, an’ in coorse she didn’t like that, an’ she came and pinched t’ wean that outrageous he were a’ most black i’ t’ face; but I bashed ‘un off, an’ putten an’ esh ‘un on, an’ t’ wean is as gallus as owt agin.’

This was something quite new to me, and the clue seemed worth following up. So going home I went straight down to my backyard, where old Johnny Holmes was cutting up firewood — «chopping kindling,» as he would have said. Watching the opportunity, I put a knot of elder- wood in the way and said, «You are not feared of chopping that, are you?» «Nay,» he replied at once, «I bain’t feared of choppin’ him, he bain’t wick (alive); but if he were wick I dussn’t, not without axin’ the Old Gal’s leave, not if it were ever so.» … [The words to be used are]: ‘Oh, them’s slape enuff. You just says, «Owd Gal, give me of thy wood, an Oi will give some of moine, when I graws inter a tree!»‘

County Folklore. Vol.V: Lincolnshire, collected by Mrs Gutch and Mabel Peacock, 1908

Услышав однажды, что заболел ребенок в доме, соседнем с моим, я отправился посмотреть, в чем дело. Ребенок выглядел вполне здоровым, и я сказал об этом, но его мать объяснила мне:

— Да все это из-за тупой башки мово мужика! Вон чо вышло: полозье у колыбельки поломалось, дак он додумалси, вырезал новое из бузины, а у Бузинной-то госпожи спроситься забыл! Ну, и нате вам, она разозлилась, пришла, да как щипанула малого, что он аж с лица почернел. Тут уж я подскочила, выкинула полозье, вставила липовое, и теперь малой ничо, поправилси.

Это было для меня новостью, и я решил расследовать эту историю. Вернувшись домой, я отправился прямо на двор, где старый Джонни Холмс рубил хворост. Улучив минутку, я подбросил ему пучок веток бузины и спросил:

— Ну, ты-то этого не испугаешься, верно?

— Понятно, не испугаемси, — отвечал он, — Чего их пугаться, когда они уже сушины. А вот если бы зеленка была, я б не стал. Сперва спросился бы у Старухи, как положено. — А как положено? — Да все просто: говоришь «Старуха, старуха, дай мне свово дерева, а я тебе свово дам, когда деревом вырасту».

Сельский фольклор, выпуск V: Линкольншир, собрано Элизой Гатч и Мейбл Пикок, 1908 год
Мотив: F441.2.3.2

В сказке Ганса Христиана Андерсена достаточно опасный фольклорный персонаж стал добродушной крошкой-феей:

Как славно цвела и благоухала бузина! Из зелени её выглядывало ласковое лицо старушки, одетой в какое-то удивительное платье, зелёное, как листья бузины, и всё усеянное белыми цветочками. Сразу даже не разобрать было — платье ли это, или просто зелень и живые цветочки бузины.

— Что это за старушка? — спросил мальчик.

— Римляне и греки звали её Дриадой! — сказал старичок. — Но для нас это слишком мудрёное имя, и в Новой слободке ей дали прозвище получше: Бузинная матушка.

бм2

Ганс Христиан Андерсен «Бузинная матушка»

Представительница древнего сонмища древесных духов в интерпретации Андерсена превратилась в ласковую, приветливую старушку в пестром платьице, ассоциирующуюся с зелеными веточками и белыми цветочками, опущенными в чайник. Озабочена матушка не охраной природных богатств, а буднями и праздниками семейной четы, которой она покровительствует. Она умиляется на стариков и внучат, оборачивается хорошенькой девочкой, целуется с мальчиком, устраивает вместе с ним маленький садик и, наконец, называет свое настоящее имя — Воспоминание: «Я сижу на дереве, которое все растет и растет; я помню все и умею рассказывать обо всем!» С появлением идеи надобность в чудесном существе отпадает — ее может воплощать и цветущее дерево, и ветки для заварки. «А где же Бузинная матушка?» — спросил мальчик. «В чайнике!» — ответила мать. Главное для автора и его героев, чтобы в истории Бузинной матушки «было много похожего на историю их собственной жизни».

Источник